Инновации в онкологии: что принес 2018 г.?

За 2014–2018 г. на мировом фармрынке появилось 57 новых активных субстанций (new active substance — NAS) для терапии 23 различных типов злокачественных опухолей, которые в настоящее время используются в отношении 89 показаний* (рис. 1). Около трети утвержденных показаний касаются гематологических злокачественных опухолей (лейкемии, лимфомы). Так, в 2014–2018 гг. рынок пополнился 10 препаратами для лечения лимфомы, имеющими суммарно 12 показаний к применению (см. рис. 1).

Рис. 1

Количество одобренных показаний к применению NAS, выведенных на рынок в течение 2014–2018 гг., в разрезе типов опухолей**

ПЕРСПЕКТИВНЫЕ НОВИНКИ

В разработке инновационных препаратов случаются как неудачи, так и успехи, способные привести к значительным прорывам, лучшему пониманию причин развития болезни и появлению новых перспектив в лечении. Среди заметных лончей 2018 г.:

• дувелисиб, одобренный для лечения рецидивирующего или рефрактерного хронического лимфолейкоза, малой лимфоцитарной лимфомы и фолликулярной лимфомы. Согласно результатам клинических исследований медиана выживаемости без прогрессирования заболевания составила 16,4 мес для пациентов, принимавших дувелисиб, против 9,1 мес в контрольной группе;
• ларотректиниб — для лечения солидных злокачественных новообразований, обусловливающих специфическую мутацию (генов NTRK), независимо от первичной локализации опухоли. Частота объективного ответа у пациентов с различными типами опухолей, получавших ларотрестиниб, составила 75%.

Не секрет, что в настоящее время значительное влияние на подходы к лечению онкологических заболеваний оказывает индивидуализированная медицина. В частности, активно развивается использование биомаркеров. Неудивительно, что львиная доля одобренных в 2018 г. препаратов связана с применением прогностических биомаркеров***. В частности, лорлатиниб и дакомитиниб (немелклеточный рак легкого), ларотректиниб (солидные опухоли), талазопариб (рак молочной железы), гилтеритиниб и ивосидениб (острый мие­лоидный лейкоз), биниметиниб и энкорафениб (меланома), лютеций Lu¹⁷⁷-дотатат (нейроэндокринные опухоли желудочно-кишечного тракта).

Одним из наиболее перспективных направлений в лечении онкологических заболеваний является иммунотерапия. В 2018 г. рынок пополнился несколькими перспективными новинками в сфере иммуноонкологии, среди которых цемиплимаб (плоскоклеточный рак кожи, ингибитор белка программируемой клеточной смерти 1 (PD-1)), могамулизумаб (фунгоидная гранулема и синдром Сезари, моноклональное антитело, которое связывается с белком CCR4), моксетумомаб (лейкоз ворсистых клеток, CD22-направленный цитотоксин).

Стоит отметить, что иммуноонкологические препараты, в частности ингибиторы контрольных точек, все чаще используются в качестве терапии первой линии (когда такие препараты только появились, их применяли в качестве альтернативной линии терапии). Примечательно, что переход к первой линии произошел очень быстро, всего за 2–3 года.

Количество пациентов, получающих терапию с применением ингибиторов контрольных точек PD-1 и PD-L, стремительно увеличивается. Так, в США количество таковых за последние 5 лет, с тех пор как в 2014 г. появились первые 2 агента, увеличилось с 2 до 212 тыс. по итогам 2018 г. (рис. 2). На сегодня утверждено более 20 показаний к применению ингибиторов PD-1/PD-L.

Рис. 2

Изменение количества пациентов, получающих терапию с применением ингибиторов контрольных точек PD-1 и PD-L, в США за период 2014–2018 гг.**

ЧТО СЕГОДНЯ В R&D?

Сфера онкологии аккумулирует огромное количество проектов в разработке. Над созданием новых препаратов работает более 700 организаций, причем более 600 из них — инновационные биофармацевтические компании (emerging biopharma — EBP)****. По итогам 2018 г., на поздних стадиях R&D находится 849 молекул (рис. 3). Стоит отметить, что за последние 10 лет структура R&D претерпела существенные изменения. Так, половину R&D-разработок теперь представляют кандидаты в препараты, показанные для таргетной терапии.

Рис. 3

Количество кандидатов в препараты для лечения онкологических заболеваний на поздних стадиях R&D в 2008 и 2018 г.**

С каждым годом увеличивается количество разработок биотерапевтических препаратов нового поколения (клеточная и генная терапия, вакцины на основе дендритных клеток, вакцины на основе нуклеиновых кислот, TCR-терапия, NK-клеточная терапия и др.) (рис. 4). За последние 5 лет количество таковых почти удвоилось.

Рис. 4

Изменение количества проектов по разработке биотерапевтических препаратов нового поколения для лечения онкологических заболеваний на поздних стадиях R&D в течение 2014–2018 гг.**

ДОСТУПНОСТЬ ИННОВАЦИЙ

Достижения в R&D способствовали выведению на рынок большого количества инновационных методов лечения, способных предоставить большие выгоды с точки зрения эффективности терапии и повышения выживаемости, однако стоимость таких препаратов может быть весьма высока. Так, согласно отчету «Promoting Value, Affordability, and Innovation in Cancer Drug Treatment» (подготовленному экспертной группой President’s Cancer Panel, США), большинство новых препаратов для лечения онкопатологии представляют лекарственные средства, терапия которыми обойдется дороже, чем 100 тыс. дол. на пациента в год.

Согласно исследованию IQVIA в общей структуре мировых продаж препаратов для лечения онкологических заболеваний наиболее высокие показатели принадлежат в основном лекарственным средствам, недавно выведенным на рынок, как правило, с несколькими показаниями к применению. Кроме того, этот рынок весьма концентрирован. Так, по оценкам аналитиков, 80% расходов на препараты данной группы по итогам 2018 г. составляют топ-35 лекарственных средств.

В целом общий объем мировых расходов на препараты для применения в онкологии, включая поддерживающую терапию, по итогам 2018 г. специалистами IQVIA оценивается на уровне почти 150 млрд дол., а к 2023 г., согласно прогнозам, этот показатель может достичь 240 млрд дол., увеличиваясь в среднем на 9–12% ежегодно (рис. 5).

Рис. 5

Объем мировых расходов на препараты для лечения онкологических заболеваний в 2014–2018 гг. и прогноз на 2023 г.**

Также важно учитывать, что инновационные лекарственные средства прежде всего выводятся на развитые рынки. Так, в 2013–2017 гг. в мире появилось 54 инновационных препарата для лечения онкологических заболеваний. Почти все они (52 из 54) получили разрешение на маркетирование в США (рис. 6). Среди стран — членов ЕС наибольшее количество новинок доступно в Германии, что может быть частично обусловлено тем, что в этой стране при лонче препарата владельцы разрешения на маркетинг имеют право устанавливать цену в свободном порядке. Стоимость такого препарата полностью реимбурсируется в течение 1 года. Пос­ле первого года по результатам оценки медицинских технологий (Health Technology Assessment — НТА) осуществляются переговоры относительно цены. За пределами же крупнейших развитых рынков многие препараты остаются недоступными. Причинами тому могут быть решение производителя не выводить препарат, задержка в получении одобрения регуляторных органов, затянувшийся процесс согласования цен возмещения и пр.

Рис. 6

Доступность для пациентов с онкопатологией инновационных препаратов, вышедших на мировой рынок в 2013–2017 гг. (всего 54 препарата), по данным за 2018 г.**

Стоит отметить, что разные страны используют разные подходы к HTA, поэтому результаты оценки в них могут варьировать. Кроме того, к ограничивающим факторам стоит отнести и то, что некоторые новые методы лечения подразумевают определенные требования к лечебно-профилактическим учреждениям и квалификации персонала. Например, в CAR-T-клеточной иммунотерапии используются собственные Т-клетки пациента, которые генетически модифицируют в лаборатории, а затем вводят обратно в организм (соответственно, персоналу необходимо обладать соответствующими компетенциями). Кроме того, при терапии с помощью CAR-Т-клеток возможны осложнения в виде синд­рома высвобождения цитокинов, который является системным ответом на активацию и пролиферацию CAR-T-клеток, проявляющимся повышенной температурой тела и гриппоподобными симптомами. Синдром высвобождения цитокинов может привести к опасным для жизни осложнениям, в некоторых случаях — летальным. Поэтому пациенту необходимо оставаться в стацио­наре в течение нескольких недель после введения клеток для наблюдения.

P.S.

С точки зрения появления новых перспективных методов лечения сфера онкологии развивается быстрыми темпами. Многие опухоли уже давно перестали быть смертным приговором, особенно в случае ранней диагностики. Тем не менее зачас­тую исход зависит от финансовых возможностей. Обеспечение доступности инновационных препаратов для пациентов по-прежнему остается актуальной и непростой проблемой. Так, по данным ВОЗ, около 70% случаев смерти от онкопатологии отмечается в странах с низким и средним уровнем дохода. К сожалению, в этих странах наблюдается низкий уровень доступа населения к лечению данного вида заболеваний.

Онкологическая патология представляет огромное бремя для пациентов, их семей и общества в целом. Однако, как считает ВОЗ, это бремя возможно уменьшить путем раннего выявления и ведения пациентов с онкологическими заболеваниями.

ВОЗ считает, что развитие 30–50% случаев онкологической патологии можно предотвратить, если избегать факторов риска и реализовать соответствующие стратегии профилактики, основанные на фактических данных. Главными факторами риска считаются употребление табака, алкоголя, нездоровое питание и отсутствие физической активности. Факторами риска могут выступать некоторые хронические инфекции, особенно в странах с низким и средним уровнем доходов, а также загрязнение воздуха, воды и почвы канцерогенными химическими веществами.

Бажаєте завжди бути в курсі останніх новин фармацевтичної галузі?
Тоді підписуйтесь на «Щотижневик АПТЕКА» в соціальних мережах!