Соглашение TRIPS и защита информации в регистрационных материалах

Несколько недель назад во исполнение договоренностей, достигнутых в ходе переговоров по вступлению нашей страны во Всемирную торговую организацию (ВТО), были приняты изменения к Закону Украины «О лекарственных средствах». Подобные международные договоренности взяли на себя уже 149 членов ВТО. Подобные (!) — но не такие же. Почему часть положений, на которых остановили свой выбор участники переговорного процесса, сформулированы таким образом, что делают трудновыполнимым весь закон и тем более не способствует доступности лекарственных средств? Хотя на недостатки указывали эксперты (в том числе Главного юридического управления Верховной Рады) (www.rada.gov.ua).

Да, сроки были сжатые, но что мы получили в результате? 5-летнюю рыночную эксклюзивность на любое лекарственное средство? Кто этого требовал? США, у которых на основании закона эта мера применяется в отношении лекарственных средств с новыми действующими веществами (new chemical entity — NCE), препараты которых никогда ранее не получали разрешения на маркетинг? А связь между патентной защитой и выдачей разрешения на маркетинг? Зачем нашей стране эта мера, при которой выведение на рынок генерических препаратов существенно замедляется? Да еще без оговоренного срока, по окончании которого регуляторный орган может одобрить препарат, не дожидаясь решения суда (24 мес в Канаде и 30 мес в США). Какими темпами вершится правосудие в нашей стране, все хорошо себе представляют. А как будет применяться положение, появившееся в законопроекте, подготовленном ко второму чтению, в котором из фразы «запрещается… использовать регистрационную информацию… кроме случаев, когда право ссылаться или использовать такую информацию получено в установленном законом порядке» исключено слово «законом»? Вероятно, последуют новые нормативные акты…

Прежде чем обсуждать последствия применения в качестве мер по исполнению положений ст. 39.3 Соглашения по торговым аспектам прав на интеллектуальную собственность (Agreement on Trade-Related Aspects of Intellectual Property Rights — TRIPS, 1994) рыночной эксклюзивности и эксклюзивности данных (ср. защита данных — сохранение конфиденциальности), хотелось бы подробнее познакомиться с этим явлением.

Позволим себе напомнить, что согласно ст. 39.3 соглашения TRIPS от стран-членов требуется защита данных фармацевтических исследований, но только ранее нераскрывавшихся, связанных с большими усилиями, относящихся к NCE:

«Члены, требуя в качестве условия выдачи разрешения на маркетинг фармацевтических или сельскохозяйственных химических продуктов, в которых использованы новые химические вещества, подачи нераскрытых исследовательских или других данных, получение которых было сопряжено со значительными усилиями, должны защищать эти данные от ненадлежащего коммерческого использования. В дополнение члены должны защищать данные от раскрытия, за исключением случаев, когда они необходимы для защиты общества, или пока не будут предприняты шаги, обеспечивающие защиту данных от ненадлежащего коммерческого использования».

В США до 1984 г., а в ЕС до 1987 г. данные фармацевтических исследований защищали как профессиональную тайну. Для получения разрешения на маркетинг препаратов компании, помимо результатов собственных исследований, пользовались опубликованными данными об эффективности и безопасности лекарственных средств. Как указывается в интереснейшей работе «US and EU protection of pharmaceutical test data», опубликованной в апреле 2006 г. «Consumer Project on Technology», отмечали и отдельные случаи, когда компаниям для получения разрешения на маркетинг позволяли полагаться на неопубликованные «секретные» данные, предоставлявшиеся в регуляторные органы ранее.

В соответствии с действующим ныне в ЕС и США подходом регуляторные органы могут полагаться на предоставленные при регистрации инновационного препарата данные не ранее чем по прошествии определенного периода. До окончания этого срока компания может либо сама проводить исследования по установлению эффективности и безопасности препарата, либо попытаться получить от компании, которая вывела препарат первой, разрешение ссылаться на ее данные. Проблема эксклюзивности данных приобретает особое значение в странах, которые заключают различные соглашения о торговле с членами ЕС и США.

Как уже указывалось, до 1984 г. в США к неопубликованным данным об эффективности и безопасности препаратов применяли только нормы, относящиеся к защите профессиональных тайн. С 1962 г. от компаний стали требовать доказательств эффективности и безопасности препаратов, за некоторыми исключениями, касающихся:

(а) генерических версий препаратов, зарегистрированных до 1962 г., при регистрации которых от компаний стали требовать только доказательств биоэквивалентности;

(б) генерических препаратов из группы антибактериальных средств, которые независимо от времени появления инновационного препарата регистрируются без доказательств эффективности и безопасности, а только при подтверждении биоэквивалентности. Существовала еще одна процедура, так называемая бумажная заявка (paper NDA (new drug application)), в которую заявитель включал опубликованные данные о безопасности и эффективности препарата.

С появлением поправки Ваксмена — Хетча описанную процедуру распространили на все генерические препараты, позволив Управлению по контролю за пищевыми продуктами и лекарственными средствами США (Food and Drug Administration — FDA) регистрировать препарат на основании неопубликованных данных. В результате выведение на рынок генериков ускорилось: с момента истечения срока действия патента до получения разрешения на маркетинг стало проходить не 3–4 года, как раньше, а 1–2 мес (Congressional Budget Office — CBO, 1998). Второе важное изменение — законодательное утверждение «положения Болар», согласно которому изготовление, использование, предложение к продаже или продажа в США либо импорт в США запатентованных изобретений не считается нарушением патентных прав, если это осуществляется в целях, связанных с разработкой и подачей информации в органы, регулирующие производство, применение или продажу лекарственных средств или продуктов для ветеринарной медицины (35 USC 271(e)(1)).

Основные виды рыночной эксклюзивности (помимо них есть 7-летняя для препаратов, применяющихся при лечении редких заболеваний, и 6-месячная — при проведении клинических испытаний в педиатрии) в США таковы:

а) 5-летняя, начиная с даты выдачи разрешения на маркетинг нового препарата, содержащего NCE. В течение этого периода невозможно одобрение ни сокращенной заявки на получение разрешения на маркетинг (abbreviated new drug application — ANDA) (505(j)*), ни другого вида заявки, при одобрении которой используются данные, права на использование которых заявитель не получал, — 505(b)(2). Кстати, этот тип заявки пришел на смену упоминавшейся ранее «бумажной». Поскольку на одобрение заявки у FDA уходит в среднем 18 мес, фактическая продолжительность рыночной эксклюзивности составляет около 6,5 лет. Следует иметь в виду одно исключение: подача заявки с сертификацией по IV пункту (патенты инновационного препарата недействительны или не будут нарушены ANDA) может осуществляться на год раньше, то есть спустя 4 года (см. «Еженедельник АПТЕКА» № 34 (555) от 4 сентября 2006 г.). Целью этого является поощрение производителей генерических препаратов к оспариванию патентов, которые могут быть недействительными или не распространяют свое действие на препарат, по поводу которого подается ANDA;

б) 3-летняя эксклюзивность, начиная с даты одобрения FDA нового показания к применению препарата, в состав которого входит NCE, если заявка содержит отчеты о новых необходимых для одобрения заявки клинических исследованиях (исключая доказательство биоэквивалентности), спонсором которых был заявитель. Такой же продолжительности период эксклюзивности предоставляется при одобрении приложения (supplement) к заявке о новых показаниях к применению препарата (таблица).

Таблица
Сравнение условий предоставления рыночной эксклюзивности согласно соглашению TRIPS,
новому европейскому фармацевтическому законодательству и законам США («Consumer Project on Technology»)

Условия

TRIPS

США

ЕС

Тип данных

Только нераскрытых исследовательских или других, получение которых было сопряжено со  значительными усилиями

Не упоминается

Не упоминается

Тип защиты

От ненадлежащего коммерческого использования

Предоставление права эксклюзивности

Предоставление права эксклюзивности

Защищаемые препараты

Только NCE

NCE + новые показания к применению

Новые лекарственные средства + новые показания к  применению

Минимальный период защиты

Не упоминается

5 лет эксклюзивности данных (не раскрывать, не полагаться) или 3 года рыночной эксклюзивности новых показаний (не раскрывать)

8 лет эксклюзивности данных

+

2 года рыночной эксклюзивности

+

1 год рыночной эксклюзивности новых показаний

В отличие от 5-летнего, во время этого 3-летнего периода FDA может получать и рассматривать ANDA и заявки типа 505(b)(2). FDA может даже осуществить условное одобрение (tentative approval), которое дает право выводить препарат на рынок только после истечения 3-летнего периода эксклюзивности (и/или срока действия патента).

До 1987 г. в ЕС данные о препарате, предоставленные в регуляторный орган, защищались только как профессиональная тайна, причем правила в разных европейских странах отличались. Директива 65/65/ЕЕС предусматривала процедуру получения разрешения на маркетинг, для прохождения которой не требовалось получать собственные данные исследований, — сокращенную (abridged procedure), данные для которой получали из общедоступных источников (аналог американской «бумажной»). Директивой 87/21/ЕЕС, которой вносились изменения в Директиву 65/65/ЕЕС, впервые была введена эксклюзивность данных. Ею также была установлена новая гармонизированная процедура для ANDA «по существу аналогичных» препаратов — классическая заявка на генерики. Заявитель, подтвердивший, что его продукт «по существу аналогичен» уже одобренному, мог полагаться на данные, предоставленные первым заявителем, при условии истечения срока рыночной эксклюзивности. Директивой 2001/83/ЕС предусмотрена также «гибридная» заявка, касающаяся аналогичного препарата, но с другой силой действия, лекарственной формой или для применения по другим показаниям, когда необходимы данные фармакологических, токсикологических и/или клинических исследований. В настоящее время считается, что период, необходимый для того, чтобы препарат мог считаться обладающим «хорошо изученным медицинским применением» исчисляется не менее чем 10 годами. В таких случаях можно пользоваться библиографическими ссылками на опубликованные научные данные при подаче заявки.

Одним из ключевых моментов, которые рассматривались при создании нового фармацевтического законодательства ЕС, была рыночная эксклюзивность. Но новые правила, введенные Директивой 2004/27/ЕС, будут применяться только в отношении препаратов, заявки на получение разрешения на маркетинг которых поданы после ее имплементации (страны-члены должны были это сделать до 30 октября 2005 г.). Поэтому первые генерики, одобренные с учетом новых требований, появятся на рынке примерно в 2016 г.

В настоящее время в ЕС действуют 4 режима рыночной эксклюзивности:

  • обязательный 10-летний период для высокотехнологических препаратов, получивших разрешение на маркетинг по централизованной процедуре;
  • минимальный 6-летний для всех других препаратов, одобренных на основании процедуры взаимного признания или на национальной основе;
  • 6-летний, который прекращается при окончании срока патентной защиты: некоторые страны-члены предпочли распространять рыночную эксклюзивность только в отношении запатентованных препаратов;
  • необязательный 10-летний, который могут использовать страны-члены в интересах здравоохранения для всех препаратов, зарегистрированных на их территории; дискриминация по критерию страны происхождения запрещена.

В отличие от США, в ЕС не предусмотрена дополнительная рыночная эксклюзивность в случае одобрения новых показаний к применению, лекарственных форм и режима приема препарата.

«Consumer Project on Technology» отмечают, что предложенная Директивой 2001/83/ЕС схема несколько двусмысленна, поскольку рыночная эксклюзивность предоставляется при получении разрешения на маркетинг «нового лекарственного средства». Является ли он NCE или нет, не уточняется. Кроме того, не определено, может ли второй заявитель подавать заявку во время действия маркетинговой эксклюзивности или нет.

Директивой 2004/27/ЕС введена гармонизированная формула «8+2+1» для препаратов, одобренных посредством централизованной процедуры или процедуры взаимного признания. Согласно новому фармацевтическому законодательству действует 8-летний период эксклюзивности данных, начинающийся с момента одобрения «европейского референтного лекарственного средства», + 2 года маркетинговой эксклюзивности. К этому 10-летнему сроку может быть добавлен максимум 1 год, если в течение первых 8 лет оригинатор получил одобрение одного или нескольких новых терапевтических показаний, благодаря которым согласно полученным научным данным обеспечивается существенная клиническая польза по сравнению с существовавшими ранее подходами к лечению. Такие изменения, как новая лекарственная форма, сила действия, способ применения, не дают никаких преференций. Как отмечает «Consumer Project on Technology», новая формула будет применяться во всех странах-членах, исключая некоторые новообращенные. Директива 2004/27/ЕС также предусматривает годичный срок эксклюзивности данных в отношении препаратов, перешедших из рецептурного в безрецептурный статус.

В Канаде рыночная эксклюзивность появилась еще позже, только в 1990-х гг. С 1923 г. в целях экономии средств в стране применялось обязательное лицензирование, а особенно широко — с 1969 г., когда эту практику распространили на импортируемые препараты (здесь и далее по материалам дела «Biolyse Pharma Corp. v. Bristol-Myers Squibb Co.», апелляционный суд, 2003). Чтобы начать маркетирование нового генерического препарата, требовалось только доказать его биоэквивалентность инновационному. Величина роялти, выплачиваемого владельцу патента, обычно составляла 4–5% розничной стоимости).

В 1993 г. парламент отменил соответствующие законодательные положения и отозвал все обязательные лицензии, выданные позднее 20 декабря 1991 г. Это было связано с международными обязательствами, которые Канада взяла на себя, присоединившись к соглашению TRIPS и заключив Североамериканское соглашение о свободной торговле. Согласившись соблюдать 20-летний период патентной защиты, страна, тем не менее, дала возможность в этот период начинать подготовку к выведению на рынок препарата-копии.

В Канаде, как и в США, действует связь между патентной защитой и получением разрешения на маркетинг (patent-registration linkage), чего нет в ЕС. Как и FDA, министерство здравоохранения Канады только следит за доступностью информации о существующих патентах и намерениях их оспорить (см. «Еженедельник АПТЕКА» № 34 (555)), но разрешение на маркетинг не может быть получено до решения суда или истечения срока в 30 и 24 мес соответственно.

Таким образом, с тех пор, когда стала применяться процедура одобрения сокращенных заявок, появилась возможность избежать ненужного и неэтичного дублирования клинических исследований. В результате выведение на рынок генериков стало более простым и быстрым. Но появилась угроза того, что осуществлять инновации станет невыгодным, поскольку будет практически невозможно вернуть средства, потраченные на это. Поэтому была введена такая мера, как рыночная эксклюзивность.

Однако перенесение опыта экономически развитых стран на все остальные, со значительно отличающимся уровнем дохода и потребления, должно быть осторожным. Это отмечает и конгрессмен Генри Ваксмен (Henry Waxman), бывший одним из вдохновителей принятия поправки Ваксмена — Хетча в США, который сейчас настаивает на необходимости изучения межправительственных соглашений о торговле и их негативного влияния на доступность лекарственных средств в развивающихся странах. Такой нормы нет в соглашении TRIPS. Более того, как отмечает «Consumer Project on Technology», проект соглашения (1990) содержал указание о том, что эксклюзивность данных должна продолжаться на протяжении разумного времени, как правило, не менее 5 лет. Изъятие этого положения из окончательной версии является аргументом в пользу того, что страны-участницы могут применять существующее положение по своему усмотрению в соответствии с национальными интересами. Поэтому «Consumer Project on Technology», конфедерация независимых организаций «Oxfam International» и авторы отчета «Использование гибкости (защитных мер) TRIPS в развивающихся странах: можем ли мы способствовать доступу к лекарственным средствам » (The use of flexibilities in TRIPS by developing countries: can they promote access to medicines ) (August, 2005) для уменьшения негативного влияния соглашения считают возможным следующее:

  • применять короткий период эксклюзивности;
  • защищать только нераскрытые данные, то есть те, которые не были опубликованы;
  • защищать только те данные, которые требуются уполномоченным органом для выдачи разрешения на маркетинг;
  • защищать только NCE, но не новый способ применения или показание;
  • принять определение всемирного NCE;
  • предусмотреть возможность подготовки к получению разрешения на маркетинг до окончания периода эксклюзивности;
  • применять обязательное лицензирование, параллельный импорт;
  • предусмотреть некоммерческое использование патентов в интересах общества.

Обязательное лицензирование является одним из условий соглашения TRIPS, которое можно использовать для противодействия негативному влиянию монополии на оригинальное лекарственное средство. Обязательное лицензирование — это предоставление лицензии на производство препарата третьей стороне в исключительных случаях, когда в экстренном порядке необходимо обеспечить население необходимым лекарственным средством, или если средство будет использовано на благо общества без коммерческой выгоды. Юридическая или административная процедура обязательного лицензирования регламентируется национальным законодательством страны. За предоставление такой лицензии патентовладелец получает надлежащую компенсацию. Например, в Японии величина роялти составляет 2–8%, в Канаде и США — 4–5%.

Параллельный импорт представляет собой межгосударственную торговлю товарами без разрешения производителя. Параллельный импорт может стать привлекательной альтернативой в случае, если один и тот же продукт продается на разных рынках по разной цене. В параллельном импорте лекарственных средств заинтересованы развивающиеся страны и государства с переходной экономикой. Кроме того, многие страны Европы, проводя стратегию снижения стоимости лекарственных средств, извлекают выгоду из параллельной торговли.

Как подчеркивается в одной из публикаций ВОЗ по TRIPS и лекарственным средствам, обязательство защищать права на интеллектуальную собственность не носит абсолютного характера, исключающего другие подходы. Поэтому государства — члены ВТO могут разрабатывать национальные законодательные положения на основе указанных принципов и привести национальное законодательство в соответствие с требованиями соглашения таким образом, чтобы государственные задачи в области защиты прав на интеллектуальную собственность совпадали с задачами, поставленными перед другими отраслями хозяйства.

С информацией о том, какие наблюдения за деятельностью фармотрасли после подписания межправительственных соглашений сделаны в разных странах (Индия, государства Южной Америки и т.п.), мы планируем познакомить читателя в следующей публикации. n

МНЕНИЕ

Сергей Сур
Сергей Сур

Сергей Сур, доктор фармацевтических наук, директор по исследованиям и разработкам корпорации «Артериум», эксперт ВОЗ.

— Сергей Владимирович, существуют ли доказательства того, что вступление в ВТО вызывает повышение цен на лекарственные средства?

— Такие данные существуют, однако их нельзя однозначно связать только с процессом принятия на себя страной международных обязательств, а следует относить также и на счет роста покупательной способности населения, инфляции. Да, вступление в ВТО и принятие обязательств в формате TRIPS плюс будет стимулировать повышение цен на препараты, но оно может произойти не сразу, а несколько лет спустя.

Особенно неблагоприятной представляется ситуация, если после принятия изменений к Закону Украины «О лекарственных средствах» в последней редакции на рынке остаются генерические препараты, зарегистрированные в Украине без учета рыночной эксклюзивности и действия патента на оригинальные. Продолжение обращения пиратских копий в условиях действия новых норм не может способствовать здоровой конкуренции. Переходный период, когда сохраняют силу старые правила, будет очень непростым. Можно не сомневаться, что найдется масса лазеек, пользуясь которыми компании будут выводить на рынок генерики без привлечения данных компании-оригинатора. Например, проводя сравнительные клинические исследования по сокращенной программе, в которых выявляют не количественные, а качественные характеристики препаратов (молекула работает), не нуждающиеся в доказательствах и без этого, производители будут регистрировать свои версии генериков в обход новых требований. При этом говорить о том, что государство должно восстанавливать справедливость, защищать национальные интересы, в наших условиях, похоже, бессмысленно.

— Есть мнение, что Президент отзовет новый закон о лекарственных средствах…

— Думаю, что этого не будет. Самое существенное, что можно делать сейчас, — повышать требования к регистрационным материалам, чтобы постепенно отсечь все препараты, при производстве которых не соблюдены требования GMP, биоэквивалентность которых не доказана, и т.п.

— Будет ли предоставление рыночной эксклюзивности стимулировать инновационные компании приходить в нашу страну с полными досье?

— Учитывая сегодняшний объем украинского рынка, наверное, нет. Это в Европе, где потребление лекарственных средств на душу населения раз в 20 больше, чем у нас, можно было бы ожидать такого. Очень резко, без предварительной подготовки мы вводим новые нормы, но для них пока нет твердых оснований в виде действующей системы возмещения стоимости лекарственных средств, медицинского страхования, выписывания рецептов.

— Новый закон не позволит генерическим компаниям только «снимать сливки», копируя новые препараты. В остальном обширном сегменте рынка, в котором как раз и находится большинство «доступных по цене широким слоям населения препаратов», не должно быть больших перемен…

Последствия принятия нового закона предсказать трудно, и существует много факторов, способных повлиять на развитие событий. Возможно, новые правила просто не будут выполняться, и все останется так, как было. Не исключено и то, что с подачи зарубежных компаний решено будет «публично высечь» нарушителей: инициировать судебные разбирательства, результатом которых будет отзыв с рынка пиратских копий. Прогнозировать последствия очень трудно, потому что они зависят от позиции руководства отрасли, действенности правовых механизмов, отношения к проблеме представительств зарубежных компаний. Насколько адекватным будет ответ украинских производителей? Пойдут ли они по пути заключения лицензионных соглашений? Многие вопросы пока остаются открытыми, но то, что наша страна берет на себя завышенные по сравнению с требованиями ВТО и TRIPS обязательства, выполнение которых может ухудшить доступность лекарственных средств для населения, создать проблемы для украинской фармацевтической промышленности и, соответственно, для государства, не может не вызвать критики.

Совершенно ясно, что незащищенными в этой ситуации являются прежде всего пациенты. Производители лекарственных средств смогут приспособиться, а потребители будут испытывать дополнительное финансовое давление наряду с последствиями повышения платы за коммунальные услуги и действиями других естественных монополий.


*Согласно разделу 505 Федерального закона о пищевых продуктах, лекарственных и косметических средствах (Federal Food, Drug and Cosmetic Act) существуют три типа заявок на получение разрешения на маркетинг: (1) содержащей полные отчеты об исследованиях эффективности и безопасности (раздел 505(b)(1); (2) содержащей полные отчеты об исследованиях эффективности и безопасности, но часть информации, необходимой для регистрации, получена в результате исследований, которые не проводил и не заказывал заявитель и право на использование которых он не получал (литературные данные и собственные сведения FDA об эффективности и безопасности) (раздел 505(b)(2); (3) содержит информацию, свидетельствующую о том, что предлагаемый продукт идентичен по количественному составу действующих веществ, лекарственной форме, инструкции по применению и т.п. (раздел 505(j)).

Дарья Полякова

Бажаєте завжди бути в курсі останніх новин фармацевтичної галузі?
Тоді підписуйтесь на «Щотижневик АПТЕКА» в соціальних мережах!

Коментарі

Коментарі до цього матеріалу відсутні. Прокоментуйте першим

Добавить свой

Ваша e-mail адреса не оприлюднюватиметься. Обов’язкові поля позначені *

*

Останні новини та статті