— «Эскулап» работает на фармрынке Украины с 1995 г. Руководство фирмы всегда принимало активное участие в обсуждении правил и принципов функционирования этого рынка. В чем-то мы находили взаимопонимание с коллегами по рынку и руководством Министерства здравоохранения, в чем-то нет. Но ведь это нормально.
Естественно, я и мои коллеги внимательно следим за публикациями в вашем издании и хочу отметить, что, с нашей точки зрения, последние публикации о монополизации фармацевтического рынка Украины, а именно:
- «Монополізація аптечних мереж: наслідки та перспективи», автор которой Виталий Пашков, доктор юридических наук, профессор (см. «Еженедельник АПТЕКА» № 26 (1147) от 9 июля 2018 г.);
- «Відпуск ліків не повинен будуватися за принципом «продажу батонів» у супермаркеті — Ірина Сисоєнко» (см. «Еженедельник АПТЕКА» № 28 (1149) от 23 июля 2018 г.),
достаточно точно описывают сегодняшнее положение дел.
При этом отмечу следующее. Меня лично особенно порадовал тот факт, что с доводами небольших игроков фармацевтического рынка (речь идет о предприятиях, у которых количество торговых точек не превышает 20), согласился В. Пашков. Более того, он занял активную позицию в этом вопросе.
Для нас это важно, поскольку В. Пашков — один из основоположников медицинского права в Украине и специалист в сфере юридического анализа событий, происходящих на отечественном фармрынке. По моему мнению, это профессионал, который очень много сделал и продолжает делать для правового обеспечения деятельности операторов рынка. Правда, в отличие от него, я и многие мои коллеги считаем, что монополизация фармрынка Украины — это уже состоявшийся факт.
То есть, кроме монополизированного рынка энергоносителей (облэнерго, облгазы), в настоящее время мы наблюдаем монополизацию фармрынка. С моей точки зрения, и с ней согласны многие мои коллеги, — это одно из последних, но очень значимых событий в грустной истории независимой Украины.
Почему? Отвечу — монополизированные рынки энергоносителей, а это непомерно высокие тарифы, приведшие к массовому обнищанию населения Украины, в конце концов теоретически могут привести к тому, что люди откажутся от применения электричества и газа при отоплении своих жилых помещений и начнут отапливать их с помощью буржуек. А вот полностью отказаться от медикаментов, несмотря на то что на сегодня наблюдается резкий рост спроса на народные методы лечения, все же нельзя. Я думаю, что этот факт совершенно очевиден.
Я считаю, что в крупных городах, таких как Киев, Харьков, Днепр и другие, доминирование так называемых национальщиков заметно меньше, чем в небольших населенных пунктах. И этому есть объяснение. Во-первых, в больших городах другие рыночные условия, а во-вторых — другие возможности руководителей небольших аптечных сетей для сопротивления происходящему.
Совершенно иная картина наблюдается в областных и районных центрах. Тут я полностью согласен с выводами, которые В. Пашков делает в своей статье. И это закономерно — население беднее, а сопротивление со стороны небольших участников рынка практически отсутствует.
Руководитель Аптечной профессиональной ассоциации Украины (АПАУ) Владимир Руденко во время публичных выступлений говорит о средней наценке на медикаменты в Украине на уровне 19%. Но он не говорит о «национальщиках», у которых наценка составляет 5–7%.
Что может противопоставить небольшое аптечное предприятие таким низким наценкам? Для специалистов непонятно, каким образом национальные сети могут существовать на 6% наценки. Ведь речь идет об аптечных предприятиях со своей собственной логистикой, в составе которых работает более 100 торговых точек, расположенных во всех областях Украины, обеспечивающих уровень заработной платы для сотрудников в 1,5–2 раза выше, чем в среднем по региону, готовых платить самую высокую арендную ставку по сравнению с небольшими конкурентами.
Некоторые аналитики пытаются объяснить происходящее маркетинговыми договорами. На это явление и В. Пашков делает ссылку в своей статье. Лично я и многие мои коллеги считаем, что маркетинговые договора — это одна из причин такого демпинга цен «национальщиками», но далеко не единственная.
Несомненный вред маркетинговых договоров как таковых в фармацевтическом бизнесе — это тема для отдельной статьи. Но на одном нюансе остановлюсь более подробно. Даже из той информации, что приводится в статье В. Пашкова, становится понятна очень опасная схема. Цитирую: «Під час круглого столу на тему «Формування цін на лікарські засоби. Чому ліки продовжують дорожчати?», який відбувся 29 травня 2018 р. за ініціативою народного депутата Ірини Сисоєнко, заступника голови Комітету Верховної Ради України з питань охорони здоров’я, один з представників фармвиробників озвучив суму, яку вимагають представники мегамереж за маркетинговими угодами, — до 40% вартості фармпродукції».
То есть производители, чтобы не остаться в убытке, под давлением мегасетей и монополизированного рынка вынуждены завышать цену на 40% и эти проценты отдавать мегасетям. При этом мегасети получают возможность демпинговать и тем самым уничтожать небольшие аптечные сети, которые поставлены перед необходимостью закупать у дистрибьюторов медикаменты по ценам производителей, завышенным в связи с маркетинговыми договорами на 20–40%.
Почему я обращаю внимание на этот факт? Потому что чиновники из Министерства здравоохранения всегда утверждали, что непомерно высокие цены на медикаменты –это результат безудержной жадности аптечных предприятий. Именно поэтому было введено государственное регулирование цен на лекарственные средства, под которое попадали дистрибьюторы и аптеки, но не производители.
Производителей можно понять. Для примера возьмем двух крупных производителей — условно, есть производители «А» и «Б». У них много однотипной продукции. Теперь представьте себе, что несколько крупных «национальщиков» объединятся в вопросе «выкручивания рук» одному из производителей. Для достижения этой цели они легко договорятся между собой и одновременно перестают покупать продукцию одного из производителей в пользу другого. Потребитель этого, конечно, не заметит, поскольку препараты с определенным действующим веществом не исчезнут из аптек. А что будет с производителем, против которого началась война? Для него просто рухнет внутренний рынок, и он будет вынужден договариваться на условиях, которые продиктует «национальщик». И это все уже происходит на украинском фармрынке.
Кстати, по моему мнению, дистрибьюторам тоже не стоит расслабляться. Это же отмечает и В. Пашков в своей статье. В схеме маркетинговых договоров они явно лишние, и со временем их ждет судьба небольших аптечных сетей.
Конечно, я нарисовал апокалиптическую картину. Но для многих участников фармрынка этот апокалипсис — нынешняя действительность. Я согласен с мнением В. Пашкова о том, что в настоящее время идет планомерное уничтожение небольших розничных сетей. Кроме демпинга цен существуют и другие приемы для достижения этой цели.
Национальные мегасети ведут очень агрессивную политику по отношению к остальным «несетевым» участникам рынка. Фактически они уничтожают остальных участников рынка методично и целенаправленно. Некоторые мои коллеги сообщают, что уже есть не единичные случаи, когда «национальщик» приходит к арендодателю помещения под аптеку и с легкостью предлагает ему цену аренды, в несколько раз превышающую существующую. Реакцию арендодателя легко предсказать. Таким же образом, предлагая зарплаты, значительно превышающие сложившиеся в регионе, переманиваются специалисты.
И, конечно же, права И. Сысоенко, утверждая, что «відпуск ліків не повинен будуватися за принципом «продажу батонів» у супермаркеті». Действительно, сейчас в профессиональных кругах очень много говорят о том, что аптека перестала быть учреждением здравоохранения, а стала магазином по продаже медикаментов. Я согласен с этим. Но кто-то может объяснить, как эффективно управлять более чем 100 учреждениями здравоохранения, расположенными во всех регионах нашей большой страны?
С другой стороны, что может противопоставить директор небольшой аптечной сети бешенному демпингу цен со стороны «национальщиков»? Только сокращение затрат за счет экономии средств на обеспечение качества работы с медикаментами и борьбу за «величину чека». Последствия такой деятельности для специалистов очевидны.
Возвращаясь к вопросу о вреде маркетинговых договоров, хочу обратить внимание на следующее. Маркетинговые договора приводят к тому, что первостольники получают план по реализации маркетинговых позиций. А значит, в аптеках зачастую продают потребителям не то, что врач приписал, а то, что стоит в маркетинговом плане, ведь от этого зависит зарплата первостольника.
— Как говорят в народе: «поздно пить боржоми, когда почки отказали!». Фармацевтический рынок монополизирован, и это — факт! Как показывает горький опыт Украины, борьба с монопольными структурами пока безрезультатна, и об этом сегодня не говорит только ленивый. В принципе, я согласен с теми мерами, которые с целью демонополизации фармрынка предлагает в своей статье В. Пашков, но есть один нюанс.
Еще 2 года назад я и несколько моих коллег-единомышленников, понимая угрозы монополизации фармрынка, провели ряд неформальных встреч с некоторыми представителями ведущих дистрибьюторов и Антимонопольного комитета Украины.
И если ведущие дистрибьюторы нас просто не услышали, очевидно, полагая, что их минует чаша сия, то специалисты Антимонопольного комитета Украины нас внимательно выслушало. В процессе обсуждения оказалось, что мы практически одинаково оцениваем угрозы со стороны «национальщиков». При этом реакция специалистов Антимонопольного комитета Украины была совершенно предсказуема. Они готовы работать в этом направлении, антимонопольное законодательство это позволяет, но нужна политическая воля высшего руководства страны. Все, точка!
— Конечно поддерживаю, но опять же, есть нюансы. Чтобы понять их, приведу следующие тезисы:
а) на сегодня на рассмотрении комитетов Верховной Рады Украины около 5 тыс. законопроектов;
б) я согласен с И. Сысоенко, что монополизация фармрынка началась именно в 2014 г.;
в) я согласен с В. Пашковым, что конечными бенифициарами мегасетей являются несколько человек и, судя по реакции Антимонопольного комитета, они могут иметь связи в высших эшелонах власти.
Именно поэтому я уверен, что процесс монополизации фармрынка зашел очень далеко, и изменить ситуацию очень сложно.
Я, как и многие мои коллеги, с которыми мы обсуждали предлагаемый законопроект, считаю, что попытка разрубить гордиев узел одним ударом бесперспективна. Это все равно, что пробовать разработать лекарство, которое будет лечить все болезни.
Например, проектом предлагается узаконить, что учредителями аптечной сети в виде ООО должны быть обязательно 3 учредителя с высшим фармацевтическим образованием на уровне «магистр». Учредители — это очень тонкая структура. В учредители кого попало брать нельзя. Учредители — это как семья. Разлад между ними сразу же приведет к распаду учрежденного ими предприятия (сколько таких примеров мы знаем). Но предположим, сложилось — собралась группа из 3 человек, соответствующих новым требованиям и имеющих одинаковое видение задач и способов их решения. Сеть развивается, становится уважаемой, получает многочисленные награды. Но, не дай Бог, кто-то из учредителей умер. Все! Либо хватай в учредители первого попавшегося, а это — непредсказуемые последствия, либо самоликвидируйся. Ну разве это логично? И таких моментов в предлагаемом проекте много.
Наши предложения следующие:
- категорически запретить маркетинговые договора на фармрынке;
- установить пешеходную доступность между аптеками;
- установить государственное регулирование цен производителей.
Я убежден, если это удастся сделать, то на фармрынке установятся цивилизованные отношения.
Коментарі