На грани научных эпох. К 100-летию со дня рождения П.А. Петюнина

Творческая энергия и неутомимый дух исследователя, присущие Павлу Алексеевичу, словно порыв ветра чрезвычайной силы, придали новый импульс научным изысканиям, развеяв апатию, ощущение безысходности и застоя в науке. Павел Алексеевич был ученым от Бога и однозначно был обречен на творческий научный успех. Ему присущи все качества гармоничной личности, и, будучи чрезвычайно требовательным к себе, он был взыскателен и к другим при оценке их способностей к науке и наличия у них нравственных личностных качеств. Шкала требований к потенциальному ученому у П.А. Петюнина была очень высокой: неординарное гибкое аналитическое мышление, широкий научный кругозор, умение прогнозировать, интеллигентность, высокий культурный и нравственный уровень, к тому же нужно быть физически развитым и крепким, вести здоровый образ жизни — то есть все те качества, которые и формируют гармоничную личность.

Мудрое латинское изречение: «Кто успевает в науках, но отстает в нравах, тот более отстает, нежели успевает», — стало для П.А. Петюнина (а в дальнейшем и для его учеников) основополагающим и традиционным в подходе к подбору уже своих питомцев. Для Павла Алексеевича ХФИ стал тем научным плацдармом, где он смог в полной мере реализовать свои выдающиеся способности: стал основателем научной школы химиков-синтетиков, в которой спустя 15−20 лет после его прихода сформировался ряд новых научных направлений, открывших блестящие перспективы создания новых лекарственных препаратов и развития отечественной и мировой фармацевтической науки.

Так, профессор П.А. Петюнин положил начало развитию нового научного направления — синтеза биологически активных соединений в ряду оксаминовых кислот и продуктов их превращения, а также созданию теоретических основ для целенаправленного синтеза. Синтетические исследования стали развиваться в следующих направлениях: амиды и гидразиды щавелевой кислоты; химия магнезил­аминов; химия гетероциклов. ХФИ стоял на пороге новой эпохи в экспериментальных химических исследованиях…

В 1962 г. П.А. Петюнин был уже признанным крупным ученым в области органической химии, синтеза биологически активных веществ, со своим стилем и почерком блестящего исследователя. О нем писали и говорили как о талантливом ученом, самородке, о таких людях американцы говорят с восхищением: «Сотворил себя сам». Работы, которые принесли ему известность в области органической химии, были связаны с амидами и гидразидами щавелевой кислоты и магнезиламинами.

В 1936 г. Павел Петюнин в возрасте 22 лет окончил химико-фармацевтический факультет Молотовского государственного медицинского института в г. Пермь. Да как окончил! Пророческими оказались слова в газете «Медик Урала» от 30 июня 1936 г., предвещавшие Павлу Алексеевичу великое будущее на научном поприще. В сентябре 1936 г. П.А. Петюнин поступил в аспирантуру на кафедре органической химии и в 1939 г. защитил кандидатскую диссертацию на тему «Исследование в области галогенозамещенных резорцина». Блестящая защита диссертации подтвердила, что родился действительно выдающийся ученый, и это единогласно признал Ученый совет Воронежского университета, где проходила защита.

Чем же так удивила и восхитила маститых ученых работа П.А. Петюнина? Прежде всего — уникальностью исследований и оригинальностью научных решений. Павел Алексеевич и тогда, и позже брался за малоизученные направления, которыми в мире занимались единицы. Он смело, порой даже дерзко, оспаривал некоторые устоявшиеся в научном мире гипотезы, предлагая оригинальные идеи и с успехом доказывая свою правоту собственными исследованиями. Ученый совет поразило то обстоятельство, что «юнец, мальчишка», только что окончивший институт, самостоятельно выбрав тему диссертации, без научного руководителя, без чьей-либо помощи и подсказки провел целый ряд уникальных исследований в области галогенозамещенных резорцина. После защиты диссертации члены Ученого совета подходили и уважительно жали смущенному до крайности соискателю руку, поздравляя молодого ученого. Отзывы были самыми позитивными и восторженными.

25 ноября 1939 г. в трудовой книжке П.А. Петюнина появилась запись: «Присуждена ученая степень кандидата химических наук. Назначен заведующим кафедрой органической и биологической химии в связи с прохождением по конкурсу». Одновременно с заведованием кафедрой П.А. Петюнин работал в должности заместителя директора по научной работе. И все это в 25 лет! В 1940 г. он был утвержден в ученом звании доцента. После возвращения из Воронежа П.А. Петюнин сразу же приступил к работе над своей докторской диссертацией, уже имея великолепные наработки. В сентябре 1940 г. в Перми открылся фармацевтический институт (ПФИ, затем ПГФИ) и Павел Алексеевич перевелся туда. В его планах было одно — наука, наука и еще раз наука, но их расстроила война: 6 сентября 1941 г. он ушел в действующую армию, и только спустя 4 года, в августе 1945 г., возвратился к любимому делу — научным исследованиям. Какой же талант и трудоспособность, настойчивость и упорство надо иметь, чтобы уже в 1950 г. защитить докторскую диссертацию?! П.А. Петюнин сумел вернуться в науку, несмотря на длительный перерыв. Он великолепно защитился в «храме» химиков-органиков советских времен — Ленинградском государственном университете, в стенах которого творил Бутлеров и многие другие известные ученые.

Вехи…85-летие профессора П.А. Петюнина — чествование в университете (1999 г.)

Для научных исследований в докторской диссертации П.А. Петюнин выбрал следующее направление: «N-ариламиды оксикарбоновых кислот и превращение их в гетероциклические соединения». Ариламиды оксикарбоновых кислот хотя впервые и были получены еще в 1876 г., однако систематически не исследовались, к их изучению возвращались только тогда, когда возникала необходимость в характеристике отдельных оксикарбоновых кислот как производных анилидов.

До исследований, проведенных П.А. Петюниным, для всестороннего изучения свойств ариламидов оксикарбоновых кислот просто не существовало доступного способа их получения. Павел Алексеевич начал поиск и установил опытным путем еще в начале 1941 г., что бензиланилид под действием концентрированной серной кислоты дает исчезающее красное окрашивание, в результате чего замыкается гетероцикл и образуется 3,3-дифенилоксиндол. Так был установлен новый способ получения диарилзамещенных оксиндола. Но П.А. Петюнина более всего привлекало изучение ариламидов оксикарбоновых кислот и продуктов их превращения, так как была выявлена их терапевтическая активность, что открывало почти безграничную возможность для создания новых лекарственных препаратов.

Защита докторской диссертации прошла с большим успехом, и тайным голосованием все 16 ученых из аттестационной комиссии проголосовали «за», а профессор Н.А. Домнин в заключительном слове сказал: «Мы получили огромное удовольствие, прослушав большую, интереснейшую работу. Сам факт появления такого труда является чрезвычайно отрадным. У его автора сейчас открываются безграничные перспективы для дальнейших исследований в самых различных областях. И мне бы хотелось от имени ленинградских химиков и, в частности, от химиков Ленинградского университета пожелать диссертанту, чтобы открывающиеся перед ним перспективы он реализовал и осуществил». Так достойно и уверенно заявил о своих поистине выдающихся возможностях в большой науке П.А. Петюнин.

У Павла Алексеевича был огромный творческий, научный потенциал, большие планы, но возможность их широкомасштабной реализации появилась только через 12 лет, в ХФИ. А до нового, харьковского, периода о П.А. Петюнине сохранилось не так уж много сведений. Сам он был достаточно замкнутым человеком. Потому даже для его супруги большой неожиданностью стало решение Павла Алексеевича о переезде в Харьков. Она была против, вопреки бытующему мнению, что ученого удалось уговорить переехать только потому, что этого хотела его супруга-харьковчанка. Но Ольга Федоровна возражала против переезда. Что было вполне объяснимо, ведь в Перми она, филолог по образованию, занималась любимым делом: была главным редактором многотиражки Пермского университета и преподавала в пединституте.

Ее можно понять: нелегко уже в немолодом возрасте менять уклад жизни, оставляя друзей, уезжать в другой город, где все придется начинать сначала. Но П.А. Петюнин сумел убедить супругу в жизненно важной для него необходимости этого переезда: тогда у него будет возможность проводить научные изыскания в области биологически активных веществ, развивать собственную научную школу и, конечно, создавать новые оригинальные лекарственные средства, что в то время сделать в Пермском фарминституте было практически невозможно. Ведь этот вуз создавался на базе фармфакультета мединститута, которым руководили медики, и проблемам фармации не уделялось должного внимания. Научно-исследовательские работы по созданию новых оригинальных препаратов не находили поддержки у руководства института. Невероятно, но у медиков не вызывало обеспокоенности мизерное количество отечественных лекарственных препаратов в аптеках — лишь 200 наименований. Павел Алексеевич с таким равнодушным отношением к науке смириться не смог.

В итоге выдающийся ученый принял решение переехать, остановив свой выбор на ХФИ. И вся его дальнейшая жизнь будет неразрывно связана с этим вузом. Позже он неоднократно отклонял весьма заманчивые приглашения в другие научные учреждения. Так, в конце 1962 г. директор открывшегося в Донецке Восточного отделения АН УССР приглашал П.А. Петюнина, обещая чудо-лабораторию, а через год — избрание действительным членом-корреспондентом академии. На что Павел Алексеевич ответил отказом — вежливым, но решительным. В письме он объяснил свое решение так: «Меня настолько радостно и тепло приняли в ХФИ, что я не считаю возможным подвести этих людей, оставив их взамен на любое, пусть самое заманчивое, предложение. Я остаюсь с ними, как мне кажется, навсегда. Отныне там — мой дом, моя работа, моя судьба…»

Он никогда не жалел о своем выборе. А ведь ученому пришлось преодолевать многие препятствия, утрясать проблемы разного характера, так как из Перми его попросту не отпускали, не снимали с партучета, уговаривали остаться. П.А. Петюнин ездил за разрешением в Москву: ему предлагали даже должность ректора в одном из вузов, но, видя его решительный настрой, в конце концов дали разрешение на перевод в Харьков. Уже после смерти П.А. Петюнина, моего любимого Учителя, в сентябре 2003 г. Ольга Федоровна передала нам слова Павла Алексеевича о том, почему он остался в ХФИ: «По складу своего характера мне необходимо было как человеку дышать воздухом, работать только среди интеллигентных, умных людей, иначе все у меня валилось из рук, иначе я не мог творить…»

Что же увидел Павел Алексеевич, придя в ХФИ в 1962 г.? У многих, не только у меня, было ощущение безысходности. Как мне тогда казалось, будущее предвещало лишь разочарование: мечты стать ученым казались несбыточными. Для меня, студента II курса, дальнейшая жизнь теряла смысл: вместо научных поисков до конца дней стоять у аптечного прилавка? Нет, не в этом я видел цель своей жизни. Конечно же, в вузе какие-то научные работы велись, были и диссертанты, долгие годы пытавшиеся прорваться к кандидатской степени. Даже официально на протяжении последних 16 лет (с 1946 г.) за кафедрой органической химии было закреплено научное направление «Изучение спектров поглощения в ультрафиолете различных органических соединений, обладающих биологической активностью» (в основном это были алкилзамещенные фенолы). Задача — устанавливать зависимость между строением веществ и их биологической активностью. Только вот «устанавливать», чтобы решить эту задачу, было некому.

Жизнь П.А. Петюнина в науке — это своего рода подвижничество, добровольное и самоотверженное. Именно личная увлеченность, целе­устремленность исследователя и стали главной направляющей силой в развитии науки на кафедре и мощным энергетическим импульсом для реализации новых идей, создания новой научной школы. Когда есть в коллективе яркий лидер, обладающий эрудицией, научной интуицией и огромным трудолюбием, все поневоле начинают подтягиваться до его уровня, повышаются мастерство, профессионализм, внутренняя дисциплина.

П.А. Петюнин заставил всех иначе посмотреть на то, как надлежит относиться к науке, какими качествами должен обладать преподаватель и исследователь. Всегда опрятный, в тщательно выглаженном костюме, с аккуратной прической, Павел Алексеевич уже в 9:00 был на кафедре, и ничто не могло нарушить четко налаженный уклад. Все знали, как профессор ценил рабочее время. Опоздание — это впустую истраченное время, потерянное для науки, а такая расточительность для ученого непозволительна.

Взаимоотношения на кафедре стали более доброжелательными и дружескими, новый творческий порыв сплотил коллектив, но объединяла всех не только работа. Зимой все вместе стали совершать лыжные воскресные вылазки в лес, летом устраивали походы на речку; вместе отмечали праздники, а если у кого-то случалось несчастье в семье — поддерживали, приходили на помощь. На работу шли с удовольствием, на кафедру стремились. Чтобы добиться результата и быстрее закончить какой-либо эксперимент, рабочий день начинался с раннего утра и заканчивался к полуночи, бывало, засиживались и до рассвета, иногда просто засыпали за лабораторными столами. И не имело значения — будний ли день, выходной или праздник.

П.А. Петюнин, заставая нас в лаборатории, радовался нашей увлеченности и энтузиазму. Сам же, чтобы выбраться в воскресенье на кафедру, придумывал очередную историю-оправдание для супруги, которая всеми силами старалась уберечь неугомонного мужа от переутомления. Ольга Федоровна, конечно же, знала, куда он всегда стремится, где его сердце. И гордилась мужем, не сетовала на судьбу. Мы же в шутку гадали: что же на этот раз придумал Павел Алексеевич — прогулку в парке или встречу с инопланетянами? Взаимоотношения в семье Петюниных стали для нас, тогда еще неженатых молодых людей, образцом уважительного и бережного отношения друг к другу.

Конференции памяти профессора П.А. Петюнина (2006, 2009 г.)

В первые дни пребывания на кафедре органической химии П.А. Петюнин молчаливо обходил кафедральные помещения, присутствовал на всех лекциях и лабораторных занятиях. Он казался невозмутимым, и трудно было определить, какое впечатление произвело на него это знакомство. Думаю, вряд ли преобладали положительные эмоции, так как осматривать, в общем-то, практически было нечего: на всю кафедру единственная лаборатория да один учебный класс. И только через несколько лет благодаря настойчивости П.А. Петюнина были оборудованы еще один учебный класс, аспирантская и небольшая лаборатория для проведения качественного анализа. Что касается лабораторного оборудования, то его было крайне недостаточно. Все что было тогда в наличии — несколько микроскопов, единственные аналитические весы, с десяток колб Кьельдаля, 2 прибора для определения азота и 3 малюсеньких электроплитки. Нередко аспирантам для выполнения научных экспериментов приходилось обращаться в различные научно-исследовательские институты в поисках необходимого лабораторного оборудования. Правда, в химических реактивах недостатка не было. Ими были доверху забиты сарайчики во дворе учебного корпуса по ул. Мельникова, 12.

Павел Алексеевич начал преобразования с усовершенствования методики преподавания органической химии, что на протяжении всей его педагогической деятельности было основополагающим: «Коллеги, студентам надо освоить перегонку с водяным паром органических веществ (получение анилина из нитробензола с железными стружками и т.п.), то есть из нитросоединений получать аминосоединения. Им необходимо ознакомиться с методами перегонки и очистки». Следующим нововведением стало появление на кафедре органической химии, а впоследствии и на других кафедрах ХФИ стенда, где кроме расписания занятий, объявлений и другой необходимой для студентов информации был график проведения синтезов в каждой группе и методические руководства к ним. Такие простые, на первый взгляд, преобразования сыграли важную роль в усовершенствовании учебного процесса.

А как виртуозно П.А. Петюнин читал лекции, с большой любовью к науке и увлеченностью, не привязываясь к конспекту, завораживая слушателей мастерством и изяществом изложения материала. Слушать его приходили и студенты из других вузов, и сотрудники не только кафедр ХФИ, но и других институтов. П.А. Петюнин показал на собственном примере, что читать лекции, не привязываясь к конспекту, гораздо эффективнее, слушатели с живым интересом внимают лектору, становясь участниками прекрасного действа, и уже не отвлекаются на посторонние дела. Именно такой подход к подаче лекционного материала станет позже нормой в НФаУ и дальше будет обогащаться новыми оригинальными находками, станет образцом для проведения мастер-класс-лекций во всех вузах страны.

П.А. Петюнин делал все необходимое, чтобы максимально активизировать работу кафедры. Обязательно один раз в декаду проводились заседания кафедры, в ходе которых детально рассматривались все нюансы учебного процесса, решались текущие проблемы, вопросы подготовки научных кадров не только для кафедры органической химии, но и для всего института. Ведь проблема подготовки кадров высшей квалификации стояла чрезвычайно остро. И решить ее можно только путем подготовки высококвалифицированных специалистов из числа перспективной талантливой молодежи, ведь молодые исследователи — основной педагогический резерв. Потому П.А. Петюнин особое внимание уделял работе студенческого научного кружка. Студенческое научное общество (СНО) на кафедре органической химии существовало и до прихода П.А. Петюнина, но как-то робко, и было слишком малочисленно. Павлу Алексеевичу удалось заинтересовать и привлечь в СНО наиболее творческих и увлекающихся наукой студентов.

П.А. Петюнин в работе был аккуратен и педантичен. Он сам сначала проверял то задание, которое собирался дать студенту из научного кружка или аспиранту: пойдет синтез или нет. Реакции проводил в микроскопических дозах. Пойдет — значит, можно выдавать реактивы, нет — не стоит и пробовать. Думаю, более всего он хотел научить нас концентрироваться, фиксировать мысли на главном.

С самого начала П.А. Петюнин перед студентами-кружковцами и аспирантами ставил достаточно сложные и порой неразрешимые задачи, которые, по его мнению, смогли бы решить пытливые и целеустремленные юные умы. Обучение и исследовательская работа на кафедре органической химии под руководством профессора П.А. Петюнина объединялись в единое целое. Наиболее способные студенты работали над самыми интересными проблемами. П.А. Петюнину удалось наладить синтетические исследования определения азота по Дюма, коренным образом изменить учебный процесс, подход к проведению лабораторных занятий и чтению лекций студентам. В эти годы кафедра стала опорной в преподавании дисциплины для медицинских и фармацевтических вузов страны (вся учебная и методическая литература рецензировалась на кафедре органической химии ХФИ).

Беспокойный дух исследователя не давал передышки, и Павел Алексеевич много и плодотворно работал по совместным научным разработкам и со своими учениками в Пермском фармацевтическом институте. Уже будучи в Харькове, он не мог оставить незавершенными исследования, начатые в Перми: научные наработки были колоссальными, а результаты — ошеломляющими.

Научное наследие профессора Павла Алексеевича Петюнина — выдающиеся достижения в принципиально новой области научных исследований — синтезе биологически активных веществ .

60 лет быть в авангарде научных исследований — это подвиг. Бесспорно, научный вклад П.А. Петюнина в развитие отечественной фармации уникален: найдены новые пути синтеза целого комплекса органических соединений, новые реакции, новые реагенты. Обоснован новый подход к созданию лекарственных средств — препаратов катионно-анионного действия. Созданы научные школы по синтезу лекарственных средств в Пермском и Харьковском фармацевтических институтах: подготовлены 10 докторов наук и 32 кандидата наук. Созданы 10 лекарственных препаратов. Получены 49 авторских свидетельств на изобретения, 2 патента. Опубликовано 380 научных работ.

Мы, его ученики, преклоняемся перед Павлом Алексеевичем, доминантой жизни которого было беззаветное служение Ее Величеству Науке.

Я часто мысленно возвращаюсь в далекий 1962 г. и с благодарностью к Господу Богу и Судьбе думаю: «В том, что свершилось на кафедре органической химии за годы руководства профессора П.А. Петюнина, есть великая закономерность. Талант, трудолюбие и высокое стремление души благословляются свыше. Беспокойный дух созидания Учитель передал нам, своим последователям. Творческая сила живет и в достижениях, открытиях его многочисленных учеников. Постоянный творческий поиск был и есть спутником сотрудников кафедры органической химии».

«Всегда вперед» — лейтмотив эволюции кафедры, четко определяющий вектор научной деятельности достойной плеяды учеников профессора П.А. Петюнина, которые не просто продолжили его научные изыскания, но и вывели органическую химию на новый виток развития.

__________

*Из книги «История кафедры органической химии Национального фармацевтического университета». В 2 кн. Кн. 1: Кафедра органической химии в формате двух столетий / В.П. Черных. — Харьков: Золотые страницы, 2009. — 304 с.

Бажаєте завжди бути в курсі останніх новин фармацевтичної галузі?
Тоді підписуйтесь на «Щотижневик АПТЕКА» в соціальних мережах!