Важна ли отмена адвокатской монополии для бизнеса?

Убивать добротой — это наша стратегия¹.

Среди таковых Президент назвал неотложными 66 законопроектов, в частности:

• № 1013 об отмене адвокатской монополии,
• № 1014 о закреплении полномочий Президента назначать директора Государственного бюро расследований и председателя Специализированной антикоррупционной прокуратуры,
• № 1015 о законодательной инициативе народа,
• № 1016 об уполномоченных Верховной Рады,
• № 1017 о закреплении пропорциональной избирательной системы и сокращении депутатов Верховной Рады до 300.

Также обновленная Верховная Рада поддержала во втором чтении и в целом законопроект об отмене неприкосновенности народных депутатов (предполагается, что иммунитет будет отменен с 1 января 2020 г.).

Уже во вторник, 3 сентября 2019 г. Верховная Рада приняла в первом чтении и направила в Конституционный суд «президентский» законопроект № 1013, который сразу получил название «закон об отмене адвокатской монополии»: согласно действующей норме ч. 4 ст. 131-2 Конституции Украины (которую и предполагается отменить) исключительно адвокат осуществляет представительство физического или юридического лица в суде. Таким образом, все действия по защите прав любого лица в судебном порядке «монополизированы» адвокатами.

Формальной причиной для такого посягательства на нашу законную монополию представлять интересы физических и юридических лиц в суде стало то, что начиная с 1 января 2020 г. государственные органы не смогут самостоятельно представлять свои интересы в судах, а должностные лица (в частности, штатные юристы), осуществляющие сейчас представительство на основании доверенности, будут лишены таких полномочий.

Поэтому все упирается в финансы: если представительство в суде органов государственной власти и местного самоуправления будут осуществлять адвокаты, по оценкам того же Минюста, юридическое сопровождение только его дел (включая подведомственные организации) потребует не менее 40 млн грн. бюджетных средств на оплату услуг адвокатов (ну, тут можно существенно сэкономить, организовав тендер, который бы выиграла некая молодая, но перспективная команда адвокатов из числа бывших сотрудников ведомства, но не суть).

Принятие неизбежного

Страшная правда открылась при прочтении законопроекта № 1013: им предполагается полностью отменить положение ч. 4 ст. 131-2 действующей Конституции Украины, согласно которому исключительно адвокат осуществляет представительство другого лица в суде, оставить прежнюю норму о том, что исключительно адвокат осуществляет защиту лица от уголовного обвинения (как, кстати, и было до внесения в Основной закон поправки ч. 4 ст. 131-2).

Если Конституционный суд даст заключение о соответствии этой инициативы ст. 156 и ст. 157 Основного закона, следует ожидать, что законопроект № 1013 будет проголосован на третьей сессии в феврале 2020 г. – только тогда наш «эксклюзив» на представительство интересов в суде как юридических, так и физических лиц будет отменен, а нашим клиентам даровано право самим выбирать себе представителя по принципу пусть хуже, но дешевле.

Правда, тогда еще нужно будет внести соответствующие поправки в процессуальное законодательство, но пока тем же органам исполнительной власти нужно планировать расходы на адвокатов, с которыми они с 1 января 2020 г. все равно будут вынуждены заключать соглашения (а деньги на это пойдут из бюджета).

Нам же – адвокатскому сообществу — предстоит за оставшиеся полгода пройти все 5 стадий принятия неизбежного: отрицание, гнев, торг, депрессию и смирение².

Отрицание: так, адвокат и депутат С. Власенко сразу заявил, что заседание Комитета Верховной Рады, на котором рассматривался законопроект об отмене адвокатской монополии, незаконно: «комитеты не могут проводить заседания в межсессионный период, это противоречит Конституции и закону «О регламенте».

Гнев: против принятия законопроекта № 1013 уже высказались все ведущие адвокатские ассоциации, ссылаясь на то, что это угроза демократическим ценностям и может уничтожить систему правосудия в Украине. В частности, в заявлении Национальной ассоциации адвокатов Украины (НААУ) сказано, что «попытка остановить внедрение адвокатской монополии на последнем этапе реализации этих конституционных изменений может быть расценена как отступление от демократических ценностей, рекомендаций Венецианской комиссии и приведет к ухудшению эффективности судебной защиты законных прав и интересов граждан и юридических лиц».

В Ассоциации юристов Украины (АЮУ) отметили, что «внесение изменений в Конституцию Украины относительно правосудия в 2016 г. в части закрепления исключительного права адвокатов на представительство в судах имело целью обеспечения права граждан на получение качественной правовой помощи, содействие реализации принципа состязательности в судебном процессе и обеспечение институциональной способности адвокатуры. Проект этого документа был одобрен Европейской комиссией «За демократию через право» (Венецианской комиссией).

Исключительное право на представительство в судах соответствует международной практике ведущих государств мира и способствует формированию юридической профессии с едиными стандартами и этическими правилами. Кроме того, исключительные полномочия адвоката на представительство — это гарантия реальной профессиональной правовой защиты».

Кроме того, одна из ассоциаций пообещала призвать в Киев 50 тыс. адвокатов для выражения протеста против отмены адвокатской монополии – так что, возможно, у нас еще будет и адвокатский майдан.

Торг: а давайте мы вам окажем правовую помощь в этом непростом вопросе? Так, по заявлению АЮУ, они «готовы предоставить свои наработки относительно совершенствования института адвокатуры», а НААУ считает «возможным на уровне ординарного закона урегулировать отсрочку на год последнего этапа исключительного представительства и привлечения НААУ к работе с Верховной Радой и комиссией по совместной разработке такого законопроекта.

Обязательной составляющей такой дискуссии должна стать Комиссия по вопросам правовой реформы при Президенте Украины. Ведь основной ее задачей определено содействие дальнейшему развитию правовой системы Украины на основе конституционных принципов верховенства права, приоритетности прав и свобод человека и гражданина с учетом международных обязательств Украины».

Но еще лучше будущих «неадвокатов» лицензировать: 4 сентября на заседании Комитета по вопросам правовой политики при обсуждении предметов ведения подкомитетов народный депутат Владимир Ватрас предложил включить в предмет подкомитета по вопросам оказания правовой помощи и организации деятельности адвокатуры «законодательство относительно оказания правовой помощи лицами, не имеющими статуса адвоката»: «Возможно, нам надо будет урегулировать вопросы лицензирования деятельности лиц, оказывающих профессиональную правовую помощь без статуса адвоката».

Депрессия: до этой стадии нам еще далеко, но смею предположить, что в случае, если запросы на заключения правовой экспертизы не последуют, а планы создания новых комиссий и лицензирования представительства в судах не будут реализованы, нам грозят неминуемое погружение в состояние подавленности, неуверенности в будущем, упадок сил и энергии. И тогда мы перейдем к заключительной стадии – понимания, что дальнейшее сопротивление бессмысленно, и надо начинать работать в условиях еще более жесткой конкуренции и соревнования за клиента.

Принятие (смирение): выжившие оглянутся вокруг и проведут сравнительный самоанализ на предмет своей конкурентоспособности на рынке юридических услуг.

Или изобрести новые: так, в Украине уже анонсирован новый вид адвокатской деятельности — защита прав и интересов разоблачителей коррупции.

Запрос на услуги адвоката для разоблачителя (в основном за счет бюджетных средств) проистекает из законопроекта № 1010 «О внесении изменений в Закон Украины «О предотвращении коррупции» относительно разоблачителей коррупции», инициированого Президентом. Суть в том, что разоблачители и их близкие лица находятся под защитой государства, а для защиты прав и представительства своих интересов разоблачитель сможет пользоваться всеми видами правовых услуг в рамках бесплатной вторичной правовой помощи или привлечь адвоката самостоятельно.

Так что настоящий адвокат без дела не останется, а будет нужно – создаст его сам.

Клятва адвоката

Принося год назад Присягу адвоката («клянусь… быть всегда справедливым и принципиальным, честным и внимательным к людям, строго хранить адвокатскую тайну, везде и всегда беречь чистоту звания адвоката, быть верным присяге»), я лишний раз поняла, насколько наша профессия сродни благородной профессии врачей, основной принцип которой «Не навреди!» сформулирован еще легендарным Гиппократом: «я направляю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости». 

Что изменилось в моей 15-летней практике пос­ле того, как я получила свидетельство о праве на занятие адвокатской деятельностью? Ничего кардинального: я просто восстановила свое право представлять интересы клиентов в суде, а их выбор меня в качестве своего представителя осуществляется по другим критериям (им надо «ехать», а не «шашечки»). Ведь обязательства адвоката, соблюдение которых он на себя берет, принимая Присягу, касаются не только его знаний и выполнения им профессиональных функций («соблюдения законодательства, международных актов о правах и свободах человека, правил адвокатской этики, профессиональных обязанностей, сохранения адвокатской тайны»), но и его чис­то человеческих качеств и умений, среди которых я бы выделила следующие: ответственность, смелость, готовность к переменам и самоотдача.

Успех в нашем ремесле (как и любом другом) возможен только при реализации поставленных задач — оправдании доверия клиента, а не при навязывании ему услуг «суперпрофессионала».

К тому же конкуренция всегда полезна, хоть и не всегда профессиональна. Например, вынужденная монополия адвоката на представительство интересов в суде иногда может мешать реализации выбранной стратегии защиты. Так, в одном из несложных хозяйственных споров у предприятия, выступающего в качестве третьего лица на нашей стороне, не было адвоката. Точнее, в мире не было адвоката, способного представить его интересы лучше собственного юриста. Это бы еще ничего, но последний, не имея статуса участника процесса, был занят тем, что постоянно доказывал пагубность всех моих процессуальных действий, пытаясь навязать мне свое видение построения линии защиты.

Не отвечая ни за свое предприятие, ни за моего доверителя, он постоянно «транслировал» все мои документы каким-то своим знакомым якобы из судейского корпуса, получая от них анонимные «рецензии» и передавая их моему доверителю.

Не было бы адвокатской монополии – он бы сам подписывал свои процессуальные документы и отвечал бы за их качество перед своим руководством, и единственным критерием истины его профессио­нализма было бы то, как оценил их суд, а не некая судья N в отставке, восхищенная талантом моего коллеги.

Поэтому я полностью согласна с тезисом пояснительной записки к проекту закона: «Целью предложенных законопроектом изменений является обеспечение права каждого на получение профессиональной юридической помощи через отмену адвокатской монополии на предоставление такой помощи».

Критерии выбора профессионала (будь-то врач, адвокат или парикмахер) у каждого из нас разные, но наличие адвокатского удостоверения не гарантирует качество юридических услуг, а также не может быть средством конкурентной борьбы: пусть «пациент» сам выбирает между «врачом» и «народным целителем».

Либертарианцы мы — не плотники

Наше подсознательное стремление к хаосу и генетическая любовь к «вольнице» привели нас к выбору в качестве своей европейской идеологии либертарианства³ — стремления человека распоряжаться своей личностью, действиями и собственностью.

Этой логике соответствуют и первые поданные Президентом законопроекты, в частности, он обещал предоставить каждому из нас право на законо­творчество: 3 сентября в первом чтении был принят законопроект № 1015 «об отмене депутатской монополии» на законодательную инициативу, согласно которому ст. 93 Конституции предлагается изложить в новой редакции: «Право законодательной инициативы в Верховной Раде Украины принадлежит народу, президенту Украины, Кабинету Министров Украины, народным депутатам Украины и реализуется ими в случаях и порядке, определенных Конституцией Украины и законами Украины».

Если «демонополизация» права на законодательную инициативу состоится, можно будет «демонополизировать» любую сферу государственной власти, начиная с судебной, хотя бы по принципу «кто первый надел мантию (или молоток взял) – тот и судья».

Но если серьезно, то касательно «жизненной необходимости» того же адвокатского «эксклюзива» на представительство в суде не стоит подменять понятия и отрываться от наших реалий: суть действующей нормы ч. 4 ст. 131-2 Конституции Украины фактически сводится к запрету на профессию юристам, которые, в отличие от автора этих строк, после принятия этой поправки в 2016 г. не побежали наперегонки сдавать адвокатский экзамен, чтобы просто продолжать заниматься своим делом.

Поэтому не стоит кричать о попирании завоеваний демократии, сводя обоснование необходимости адвокатской монополии к тому, что «во Франции никто, кроме адвокатов, не может предоставлять платные юридические консультации», «Венецианская комиссия одобрила» и пр.

Но следом бы я отменила другую монополию – приоритет «корочки» судебного эксперта над его компетентностью.

Экспертное обеспечение правосудия – залог объективного разрешения спора, связанного с потребностью применения специальных знаний в определенной области науки или ремесла.

Процессуальный закон гласит, что заключение эксперта не имеет никаких преимуществ по своей доказательственной силе по сравнению с другими доказательствами. Оно – равное среди равных. На данном положении должны основываться исследование и оценка заключения эксперта судом.

На практике же критическое отношение суда к выводам экспертного заключения наблюдается достаточно редко, их доказательственное значение существенно завышается – считается, что раз эксперт аттестован по конкретной специальности, то не может быть сомнений в их достоверности, соответственно, и заключение эксперта воспринимается как особое доказательство (вот вы, например, знаете, что тот же морфин применяется в медицине с XIX в., но суд «услышит» мнение аттестованного эксперта, если тот заявит, что это новое вещество, изоб­ретенное пару лет назад).

На самом деле у эксперта должна быть в первую очередь научная компетенция (знания и опыт их применения), а процессуальная может приобретаться в судебном процессе путем приведения его к присяге применительно к конкретному делу (например, при установлении фактов, связанных с фармакологическими свойствами определенного лекарственного средства).

Так что отмена экспертной монополии будет предметом моего первого «рацпредложения», которое я не премину подать после отмены монополии депутатской, чем непременно вызову гнев и отрицание экспертного сообщества.

Но помечтать никогда не вредно: «Смазывая даже убогие мечты зелеными, как доллары, и желтыми, как золото, фантазиями, можно добиться того, что каждое человеческое существо превратится в честолюбивого императора и будет обожествлять самого себя»⁴.

Бажаєте завжди бути в курсі останніх новин фармацевтичної галузі?
Тоді підписуйтесь на «Щотижневик АПТЕКА» в соціальних мережах!